«При самом позитивном сценарии на масштабирование уйдёт 5–7 лет»

Электронный рецепт — сервис, который Минздрав планирует ввести в систему российского здравоохранения в ближайшие несколько лет. Пока новинку только начинают тестировать. Предполагается, что пациентам не придётся ходить с бумажными назначениями — фармацевт в аптеке считывает информацию с телефона покупателя и выдаёт нужное лекарственное средство по электронному рецепту от его лечащего врача. Звучит просто, но, как и в любой новой системе, есть много нюансов. Например, возникает вопрос, насколько регионы готовы к внедрению этой передовой системы, сколько это будет стоить для аптечной организации и сколько времени займёт. На эти и другие вопросы ответил эксперт в области IT-решений для фармацевтической отрасли, генеральный директор компании Pharm Price Михаил Лапин.

«Катрен-Стиль»:  Каковы основные звенья приема-передачи информации в рамках российской системы «электронный рецепт»? Опишите, пожалуйста, схему от компьютера врача до препарата в руках у пациента.

Михаил Лапин: Пациент приходит к врачу на приём, врач его обследует и на основе обследования заносит данные в медицинскую карту (сейчас в некоторых регионах уже начали переводить медицинские карты в электронный вид). Дальше врач делает назначение лекарственных препаратов и фиксирует выписанный электронный рецепт в информационной системе медучреждения.

После этого рецепт попадает в региональную автоматизированную систему здравоохранения наподобие ЕМИАС (Единая медицинская информационно-аналитическая система) или Единую государственную информационную систему здравоохранения. Информация обрабатывается, после чего пациент получает электронный рецепт либо через приложение «Госуслуги», либо в специальном мобильном приложении.

Затем пациент приходит в аптеку, показывает QR-код, в котором зашифрована информация о назначенном препарате. Фармацевт, считывает эту информацию, проверяет данные в электронном рецепте и выдаёт препарат.

«КС»: Сколько времени обрабатывается информация в этой большой системе?

М. Л.: По-разному. Здесь нужно учитывать разнородность инфраструктуры в Российской Федерации, в том числе, и системы здравоохранения. Где‑то вся эта информация поступает и обрабатывается за минуту, поэтому буквально на выходе из кабинета врача пациент может пройти с этим электронным рецептом в аптеку и получить лекарство. Иногда это может занять час-два.

«КС»: Пациент должен быть зарегистрирован и в «Госуслугах», и в специальном мобильном приложении?

М. Л.: Либо быть зарегистрированным на «Госуслугах», либо иметь свой личный кабинет в приложении для того, чтобы фармацевт мог верифицировать его данные, понять, что перед ним стоит именно тот пациент, которому назначен электронный рецепт.

То есть либо то, либо другое. Здесь всё зависит от того, как будет настроена система электронного рецепта в целом, как работают аптеки и медучреждения. Я думаю, что со временем мы все уйдём в какое‑то одно решение.

«КС»: Существует только одна подобная схема или практикуются разные решения?

М. Л.: Пока одна. Я знаю, что пилот электронного рецепта проходит в Москве, Московской области, Белгороде и в Белгородской области. По результатам можно будет понять, насколько процесс организован правильно и удобно для всех участников. Если со временем появятся электронные паспорта, нам будет немножко проще идентифицировать пациента.

В целом пока альтернативного варианта мы придумать не можем, потому что всё зависит от законодательной базы, от того, как весь процесс выглядел у тех, кто его внедрял. На мой взгляд, сейчас решение оптимальное.

После внедрения в нескольких регионах мы увидим, как проходит идентификация пациентов. Возможно, будут новые технологические решения, которые позволят ускорить процесс и повысить качество предоставления информации. Не исключено, что дальше процесс будет видоизменяться, а пока нужно смотреть, как это будет работать на практике.

«КС»: За границей тоже подобная схема или там все устроено по‑другому?

М. Л.: За границей плюс-минус аналогичные схемы, правда в некоторых странах есть электронные паспорта: пациент приходит в аптеку, подаёт свой электронный паспорт (они похожи на наши водительские права), с него считывается необходимая информация и выдаётся препарат.

Разрабатываются и другие проекты: коллеги думают о том, что можно применить другую верификацию — идентификацию пациента наподобие считывания лица, так называемый Face ID. Не исключено, что наши коллеги в Китае придумают что‑то ещё, возможно, подключат роботов.

«КС»: Пожилым людям, которые не очень хорошо разбираются в технологиях, возможно, понадобится бумажный дубликат. Он будет?

М. Л.: Бумажный дубликат может выписываться по запросу пациента. То есть, такая опция возможна — для тех, кто привык ходить в аптеку с бумажными рецептами, это решение останется. Но бумажный рецепт не будет обязательным.

Вообще бумагу мы можем потерять, с ней может что‑то произойти, а электронный рецепт — это информационный код, который можно оперативно восстановить и запросить без участия доктора.

Думаю, у электронного рецепта плюсов больше, чем минусов. Это как с электронными чеками в сфере ритейла, здесь можно идти по тому же пути: электронный рецепт как электронный чек будет приходить в наш личный кабинет, и мы будем им пользоваться.

«КС»: В систему войдут сразу все аптеки?

М. Л.: Всё зависит от планов по электронному рецепту со стороны Министерства здравоохранения и Росздравнадзора. Думаю, будет какой‑то поэтапный пилот, сразу и везде — нет, это очень проблематично. Должна быть дорожная карта введения электронного рецепта для каждого региона, потому что у нас регионы очень «разношёрстные» в плане инфраструктуры. Кто‑то будет готов раньше, кто‑то — позже, и нужно синхронизировать процессы.

«КС»: Получается, препарат по электронному рецепту можно будет купить только в той аптеке, которая зарегистрирована в системе? А в другой, где, например, дешевле, уже нет?

М. Л.: Да, такая проблема будет. Скорее всего при формировании электронного рецепта пациенту нужно будет предварительно посмотреть, в каких аптеках города принимается этот электронный рецепт. В некоторых случаях бумажная версия действительно поможет разрешить ситуацию.

Это глубокая системная проблема, потому что пока нет чёткой обязательной программы по подключению аптек к ЕГИСЗ (Единая государственная информационная система в сфере здравоохранения), но процесс этот идёт активно.

Возможно, на первых порах запуск системы будет иметь какие‑то негативные последствия для всех участников, поэтому задача региональных властей в сфере здравоохранения и Росздравнадзора обеспечить максимально быстро и эффективно внедрение всех аптек, всех участников процесса в рамках электронного рецепта в единый информационный контур для того, чтобы это начало хорошо работать.

«КС»: Лекарственные средства можно будет купить именно в том регионе, где врач выписал рецепт?

М. Л.: Здесь вопрос очень тонкий. Учитывая специфику работы системы, не исключено, что можно будет купить лекарственные препараты и в другом регионе. Всё‑таки это большая единая информационная система, которая хранит много данных, в том числе, о пациентах, медицинские карточки, чтобы медучреждения могли обмениваться между собой необходимой информацией.

Но я бы не стал говорить, что по выписанному в Москве электронному рецепту можно будет на следующий день купить лекарство, например, в Новосибирске. Скорее всего продукт потребует технологической доработки.

«КС»: Давайте подытожим. Какие сильные стороны и слабые места в схеме, практикуемой в РФ, вы видите?

М. Л.: Одна из сильных сторон заключается в том, что сама по себе отрасль пройдёт некоторую проверку на возможность адаптироваться к изменению процессов. Научится быстро автоматизировать процессы в медучреждениях и аптеках, станет более гибкой, получится немного уйти от той консервативной модели, которая у нас сейчас.

Для пациентов это тоже удобно: можно получить лекарство по электронному рецепту и не нужно вспоминать, где завалялась бумажка. Кроме того, в личном кабинете пациент сможет увидеть список всех выписанных ему рецептов. В перспективе у пациента будет возможность дистанционно по электронному рецепту заказывать лекарства в близлежащей аптеке.

Для медучреждений сокращаются издержки — не надо покупать бумагу, тратить чернила на принтер и так далее. Появляется дополнительная аналитика: какие пациенты к ним ходят, спектр всех заболеваний. Можно будет проанализировать, какие препараты и в каком количестве выписываются за месяц, за полгода, какие заболевания распространены в каждом регионе.

То есть это некая аналитическая платформа, которая поможет медучреждению лучше выстроить внутренние процессы, учесть какие‑то моменты на будущее.

Если говорить про Росздравнадзор и Минздрав, для них плюс в том, что процесс становится более прозрачным, у них тоже будет больше статистических данных по реализации препаратов и процессу лечения. Будет понятно, как часто врачи выписывают определённые рецепты, какие препараты пользуются большим спросом.

Кроме того, это возможность понять, как вообще в целом живёт медучреждение и аптека, как часто пациент посещает врача. Чтобы уже привязывать вопросы, связанные с ОМС и ДМС — это, кстати, немаловажная тема, которая пока немного опускается за рамки процесса.

Слабых мест достаточно много: Как я уже говорил, у нас очень разная, «разношёрстная» информационная составляющая в регионах. Без государственных субсидий, которые могут ускорить процесс, мы вряд ли сможем обойтись. Кроме того, нужно проводить переобучение, переквалификацию сотрудников, а это время и ресурсы.

Также есть вопросы к самим системам — ЕМИАС и Единой информационной системе здравоохранения. Нужно смотреть, насколько их мощности и текущее решение технологически позволят быстро синхронизировать информацию для пациентов и для врачей, в целом для всех участников системы электронного рецепта.

Есть моменты, касающиеся самого мобильного приложения. Если мобильное приложение «Госуслуги» сегодня работает стабильно, то к другим приложениям, которые также являются сервисом для получения электронного рецепта, могут быть вопросы, связанные с бесперебойной работой, технологическими ошибками.

Для пациентов слабая сторона — верификация в аптеке. Не каждый готов показать свой паспорт или СНИЛС для того, чтобы фармацевт в аптеке мог идентифицировать его и его рецепт.

«КС»: То есть недостаточно иметь код, нужно носить с собой паспорт и СНИЛС?

М. Л.: Да, объясню, почему. Например, у меня украли телефон. Человек, который украл у меня мобильный телефон, взломал его каким‑то образом, приходит в аптеку и говорит: «Дайте такие‑то лекарства». И он получит эти лекарства, а это могут быть такие лекарства, которые имеют ограничения по выдаче, возможно, какие‑то специальные лекарства. Поэтому должна быть система верификации пациентов в несколько этапов. Пока, к сожалению, мы от этого не уйдём.

«КС»: Если человек болен, лежит и не может сам прийти в аптеку, как быть?

М. Л.: Да, это тоже вносит некоторые ограничения. Этот вопрос может решить развитие доставки лекарственных препаратов определённой группы.

«КС»: Что делать с описанными вами слабыми местами системы? Какие пути решения вы видите?

М. Л.: Прежде всего нам нужна соответствующая законодательная база, как на федеральном, так и на региональном уровне. Для того, чтобы у всех участников, в том числе, у аптек, медучреждений были соответствующие зоны ответственности в рамках работы с электронным рецептом. Отсутствие законодательной базы не позволит этому процессу работать эффективно.

Нужно уделять внимание сфере информационной безопасности. Это очень важная вещь, без которой ничего не будет работать и всегда будет страх: каким образом наши данные защищены, не получится ли так, что какой‑то злоумышленник к ним подобрался.

Можно создать региональных операторов, которые будут отслеживать работу электронных рецептов на уровне регионов. Какой‑то орган, который будет наделён полномочиями контроля за рецептами, их оборотом, корректностью работы всех участников.

Нужно провести полную инвентаризацию всех информационных контуров: в медучреждениях, в аптеках, привести их к некому единому стандарту, чтобы процессы проходили оперативно, с минимальными издержками.

Нужно подумать о каких‑то дополнительных решениях, которые позволят иначе проводить идентификацию пациента в аптеке, чтобы ему не нужно было показывать тот же СНИЛС.

По поводу дистанционной продажи лекарственных препаратов также нужно посмотреть на законодательство. Чтобы это были соответствующие компании, которые имеют право на доставку лекарственных препаратов из аптеки пациенту.

«КС»: Гипотетически, можно ли взломать систему «электронного рецепта» и, скажем, наладить нелегальный отпуск наркотических или психотропных препаратов? Какие системы защиты от взлома используются?

М. Л.: Взломать можно все, что угодно. Но все системы при реализации и внедрении, в том числе федеральные системы управления, проходят определённые проверки на соответствующие требования и так далее, поэтому взломать с каждым днём становится все сложнее и сложнее.

Самым узким местом с точки зрения электронного рецепта или любого цифрового процесса являются люди — передатчик информации в информационную систему. То есть, человеческий фактор.

Как раз для того, чтобы снизить этот риск, нужно сделать многофакторную аутентификацию, чтобы избежать попыток взлома или какого‑то несанкционированного доступа в «Госуслуги» или в другое приложение. Или снизить риск того, что кто‑то за врача выпишет нелегальный рецепт.

Ответственность за утечку персональных данных, врачебной тайны или каких‑то данных, которые имеют ценность, должна быть определена на законодательном уровне. Это относится к фармацевтам, врачам и медучреждениям.

Что касается, наркологических и психотропных препаратов, они пока выходят за рамки электронного рецепта, за рамки электронной торговли и пока реализуются на бумажных носителях. Это связано с рисками: телефон украли, взломали, пришли в аптеку, получили наркотическое или психотропное вещество.

Поэтому, пока процессы не проверят на другой группе лекарственных препаратов, для наркотических и психотропных препаратов их применять не будут.

«КС»: Как установить персональную ответственность?

М. Л.: У нас есть опыт работы с большими федеральными системами, где всё жёстко зарегламентировано, где каждый участник информационного процесса несёт персональную ответственность за утечку данных, за их нераспространение. Например, есть система, которая контролирует, что делает сотрудник на рабочем месте, и в случае каких‑то несанкционированных действий блокируется его рабочее место.

Есть у нас некие законодательные решения во многих отраслях, которые можно было бы использовать и здесь. Уголовная ответственность — вряд ли, скорее всего это может быть административная ответственность.

«КС»: Опишите, пожалуйста, тезисно процесс внедрения «электронного рецепта» в рамках одного региона «с нуля». Какие мероприятия должен провести региональный Минздрав (в государственных клиниках), а какие — каждая аптека в отдельности?

М. Л.: Прежде всего должна быть сформирована законодательная база, на основании которой уже можно внедрять процесс. Федеральный уровень решений, дальше региональный уровень, если есть необходимость, то муниципальный уровень. Затем создаются регламентирующие документы, фиксируются стандарты обмена информацией, ответственные за то, где хранить информацию, в каком качестве и так далее. Документы, которые описывают и назначают ответственных за информационный процесс в целом, чтобы весь этот процесс работал бесперебойно.

После того, как документы определены, формируется технологическая часть информационного контура. Приводится анализ, что есть в медучреждениях, что есть в аптеке, что есть у информационных систем. Все эти процессы описываются и начинается интеграция процесса реализации электронного рецепта со всеми участниками.

Все информационные системы должны удовлетворять требованиям ФСТЭКа (Федеральная служба по техническому и экспортному контролю), потому что нужно смотреть на безопасность решений, насколько они удовлетворяют требованиям современной законодательной базы с точки зрения информационной безопасности.

И только после этого можно говорить о том, что информационный контур сформирован и его можно использовать в реализации электронного рецепта.

Следующий этап — запуск и наладка процесса всеми участниками: медучреждение, Минздрав, Росздрав, аптека. В том числе, с соответствующим мобильным приложением для выдачи электронного рецепта. Также нужно прописать чёткие должностные инструкции для врача, фармацевта и всех сотрудников.

Затем пилотный запуск. Находятся пациенты, которых спрашивают: «Вы хотите себе оформить электронный рецепт?». Если они готовы, им можно рассказать, как это работает, как это делается и посмотреть, как вообще в целом пациенты будут им пользоваться, проанализировать возникшие проблемы, внести правки.

После удачного завершения пилота, можно тиражировать его на другие аптеки, в другие регионы. Может быть обмен опытом, как проходил процесс в одном городе, в другом — для того, чтобы понять проблемы, с которыми уже кто‑то сталкивался.

Здесь хочется отметить, что не во всех медицинских организациях, в том числе, в аптеках, есть свои ИТ-блоки и сотрудники, которые поддерживают информационную структуру. Поэтому, без внешних компаний, внешних подрядчиков вряд ли получится обойтись.

Но, так как эта информация имеет особую важность, должны быть аккредитованные компании, которые имеют опыт работы с такими системами, и опыт обеспечения поддержки. Возможно, делегировать этот процесс в Минцифры для того, чтобы они тоже являлись, так скажем, ответственными лицами за то, чтобы этот информационный контур работал.

«КС»: Сколько времени понадобится на то, чтобы внедрить эту систему?

М. Л.: Назвать какую‑то среднюю цифру невозможно из‑за разнородности всех систем как на уровне медучреждений, так и на уровне аптечной сети. У кого‑то это может занять полгода, у кого‑то два года. У кого‑то есть свои ИТ-компании внутри, или компании, которые помогут внедрить процесс, у кого‑то их нет. Поэтому всё очень индивидуально. Даже очень грубые подсчёты по сути ничем не подкреплены.

«КС»: Как вы оцениваете реальную техническую готовность российских регионов к подобным мероприятиям? Без учёта финансовой части, представим, что бюджет на них есть. Вопрос о техническом и кадровом оснащении государственных клиник. Если ситуация в разных федеральных округах разная — опишите вкратце где ситуация лучше-хуже.

М. Л.: К сожалению, технологическое обеспечение фармотрасли и в целом отрасли здравоохранения оставляет желать лучшего. У нас большой недостаток информационных мощностей для того, чтобы автоматизировать процесс. В каждом регионе есть свои проблемы, в том числе, нехватка кадров, которые могут работать в части IT, поддержки процессов, поэтому оперативно решать эти задачи можно только путём привлечения внешних подрядчиков.

Отсутствует некий единый стандарт, как это должно быть. Наверное, на уровне Минцифры должны быть сформированы единые стандарты, тогда будет понятно, какие мощности нужно задействовать, какие информационные системы должны быть сделаны, доработаны для того, чтобы запустить все процессы.

Есть города, в которых эти процессы быстро реализуются, автоматизация идёт семимильными шагами, а есть города, в которых об этом даже и не задумываются.

Например, Москва, Санкт-Петербург, Казань, Новосибирск — в таких крупных городах, которые являются частью автоматизированных процессов, где запускаются пилоты различных информационных программ, проще адаптироваться к новым требованиям, проще быстрее внедрить какие‑то новые информационные процессы.

Есть города на крайнем севере, где существуют проблемы с доступом в интернет. Поэтому сначала там нужно сделать связь, а потом говорить о том, как внедрять эту систему.

Страна большая, везде все по‑разному. Этот процесс, наверное, можно сравнить с газификацией страны. Есть отдельные регионы, где протягивают газ, а в данном случае, устанавливают определённые информационные точки, где будет интернет, возможность получать информацию, там уже процессы будут идти более динамично.

Новосибирск, Красноярск очень активно развиваются. Владивосток тоже является одним из центров, где процессы становятся максимально автоматизированными. Если говорить про города севера, наверное, одним из самых передовых я бы назвал Норильск.

«КС»: Если взять аптеку, у которой всё относительно неплохо с информационными технологиями — сколько денег понадобится?

М. Л.: Если по срокам, учитывая их некую неповоротливость, это может занять до полугода. Есть нюансы — требования к информационной безопасности. Если нет команды, честно говорю — будет пальцем в небо, может быть миллион-два, но под этой цифрой я даже подписываться не готов, так как имеют опыт взаимодействия со многими аптеками и всё очень индивидуально.

«КС»: Получается, сетям будет проще подключиться к системе, а одиночные аптеки останутся не у дел?

М. Л.: Маленьким аптекам можно объединиться — собрать команду внешних подрядчиков, которые сделают это для группы аптек. Тут нужно учитывать законодательные вещи, отношения между аптеками. Но группа маленьких аптек может сделать для себя одно решение. Это будет дешевле, чем каждой аптеке по отдельности искать свою команду. Потому что дальше будут появляться накладные расходы, расходы на техподдержку. Из-за этого скорее всего в маленьких аптеках цена на лекарства действительно может немного вырасти. Но, если одна команда будет поддерживать 10–15 маленьких аптечных сетей, возможно затраты будут не такие высокие, к тому же мелким аптекам это даст возможность больше развиваться в онлайне.

«КС»: На основе всего вышесказанного: как вы оцениваете перспективы масштабирования системы «электронного рецепта» с экспериментальных регионов на всю Россию? Сколько лет понадобится системе здравоохранения, чтобы дозреть до такого современного решения?

М. Л.: При самом позитивном сценарии, масштабирование системы займёт 5–7 лет. В более реалистичном — это 8–10 лет. Скорее всего за этот срок будет масштабирована система на территории Российской Федерации процентов на 85–90.

Знаю, что Белгородской области пилот должен завершиться в конце 2023 года. Там подведут итоги, оценят результаты, и уже будет понятно, насколько текущая схема жизнеспособна и можно ли её масштабировать.

Почему именно в Белгородской области — сказать сложно. Возможно по географическому признаку был выбран данный регион — не сильно далеко от Москвы и есть возможность посмотреть, как примерно будут выглядеть процессы в других регионах. Потому что всё‑таки аналогичных регионов у нас в стране больше, чем таких, как Московская область. В Москве динамично развивается ЕМИАС, процесс внедрения там будет достаточно быстрым, они адаптивны к новым процессам. В течение года-двух, я думаю, все аптеки могут присоединиться к электронному рецепту. Может быть, даже быстрее.